История знает немало социальных утопий. Четыре столетия назад английский лорд-канцлер Томас Мор и итальянский мученик монах Томмазо Кампанелла меч­тали о самом совершенном социальном строе - о ком­мунизме. Сегодня, в конце седьмого десятилетия XX века, известный американский физик Фримен Дайсон сожа­леет о безвозвратно ушедших временах древнего Иеру­салима и Афин, средневековой Флоренции...
Идеалом Мора и Кампанеллы были отсутствие част­ной собственности, всеобщий труд, общественная орга­низация производства и распределения. Дайсон изби­рает главным критерием совершенства общества частоту "вспышек гения", "концентрацию интеллектуальных до­стижений".
Да, мы знаем, что V век до нашей эры был периодом расцвета афинской культуры. В это время жили Анаксагор, Геродот, Фидий, Софокл. Были воздвигнуты Пар­фенон и Пропилеи, до сих пор составляющие славу Гре­ции. Но это же время совпало с расцветом рабовладе­ния, одной из самых бесчеловечных формаций, какие знала история.
Мы знаем также Флоренцию периода Возрождения. Мы отдаем дань творениям Леонардо да Винчи, Микеланджело, гению Галилея. Но мы отдаем себе отчет и в том, что в XIV-XV веках во Флоренции велась беспощадная эксплуатация ремесленников и рабочих, при­ведшая к знаменитому восстанию чомпи, что на этот пе­риод падает начало тирании Медичи.
Так дают ли нам Афины и Флоренция повод считать, что люди склонны жить и действовать "в довольно мелких группировках"- городах-государствах с разме­рами, "едва превосходящими размеры современной де­ревни"?
Дайсон предлагает это как лучший рецепт для куль­турного прогресса человечества. Тут мы имеем дело со своеобразной этикой, признающей в качестве высшей ценности права "интеллектуальной элиты".
Она в корне расходится с нашей, марксистской эти­кой, в основе которой лежит принцип равенства всех людей, не признающий исключительных прав "элиты"- будь то аристократия, рабовладельческая или феодаль­ная, будь то капиталисты, будь то даже гении...
Хотя вот что странно: само понятие "гений" пред­полагает наличие у человека величайшего гуманистиче­ского духовного начала. Ни один подлинный гений, мы полагаем, не согласился бы принять в качестве жертво­приношения благополучие десятков и сотен тысяч людей. Однако Дайсон предлагает решить все за будущих ге­ниев, раздробив человечество на мелкие колонии, и го­тов всю ответственность принять на себя.
Мы ценим утопии Мора, Кампанеллы за те благо­родные цели прогресса человеческого общества, которые они пытались прозреть сквозь завесу времени, но мы не согласны с теми средствами, которые они предлагали для достижения этих целей. Собственно, средств никаких и не было: Мор первым ввел слово "утопия"- то, чего не может быть. С Фримсном Дайсоном у нас расхождение уже в целях: он пытается найти путь к возрождению любезной ему "племенной замкнутости", мы же мечтаем о том времени, когда все люди, покончив с враждой и разобщенностью, объединятся для решения грандиозных задач.
Выявив столь кардинальное расхождение, можно было бы прийти к заключению, что дальше спорить не о чем. Однако, присматриваясь к статье Дайсона внима­тельнее, мы видим, что номинально и его, и нас волнуют одни и те же проблемы, хотя по разным причинам.
Мы озабочены такими явлениями, как гонка воору­жений, загрязнение нашей планеты производственными отходами, прежде всего потому, что они угрожают жиз­ни и благополучию людей, а вовсе не из-за того, что они угрожают "племенной замкнутости". Поэтому становит­ся целесообразной дискуссия о средствах, с помощью которых можно было бы решить эти проблемы.
Главное средство, как полагает Дайсон,- эмиграция человечества в космос, главным образом на астероиды и кометы. Астероидов в нашей Солнечной системе обнару­жено свыше 1700- размером от нескольких сот кило­метров до нескольких километров и менее. Их общая масса, как подсчитано, не превышает тысячной доли массы Земли. То же относится и к кометам- пыле­образным скоплениям вещества. Масса самой большой из них в сотни миллионов раз меньше массы Земли. О каком "жизненном пространстве" можно тут вести речь?
На окраинах Солнечной системы Солнце представ­ляется небольшой звездочкой и практически не дает ни­какой энергии. Значит, нельзя рассчитывать, что оно мо­жет поддерживать какие-то жизненные процессы. Даже если предположить, что в распоряжении будущих кос­мических колонистов имелись бы необычайно эффектив­ные и компактные источники энергии, то существование цивилизаций на кометах и астероидах при отсутствии атмосферы было бы сопряжено с такими трудностями, которые невозможно даже вообразить: ведь буквально все-кислород, пища, тепло, вода-должно быть ис­кусственным, представлять собой продукты специально налаженного производства.
"Беспредельное жизненное пространство" на деле обернулось бы теснотой индивидуального скафандра, а свобода от "полицейских и бюрократов"- беспредель­ной зависимостью от техники.
Если даже допустить, что какое-то человеческое сооб­щество способно в начальный момент адаптироваться к подобным условиям существования, остается вопрос: сможет ли оно сохранить необычайно высокий уровень технической цивилизации, принесенной с собой, будучи изолированным от других сообществ? Тем более что, по убеждению Дайсона, "оптимальная" численность насе­ления такого города-государства должна составлять от 10 до 100 тысяч человек. Мы полагаем, что, скорее все­го, столь малочисленная, замкнутая сама в себе циви­лизация начнет деградировать, и это будет означать ее гибель. Мы ведь знаем, что на Земле высокий уровень технического развития- удел главным образом крупных держав или же стран, сделавших ставку на внешние связи.
В любом случае колонизации комет и астероидов должно было бы предшествовать заселение планет: ведь на Уране, Сатурне, Нептуне сила притяжения практиче­ски такая же, как на Земле. На других планетах, за исключением Юпитера, она меньше, но тем не менее вполне достаточна для длительного пребывания челове­ка. Этого нельзя сказать ни об одном астероиде или комете. Но на планетах люди столкнулись бы с теми же проблемами, что и на Земле, если бы они к тому времени не научились их решать.
Но может быть, действительно бежать от угрозы атомного уничтожения сможет некоторая, незначитель­ная часть человечества, которая после возможной катастрофы на Земле по прошествии некоторого срока вер­нется, чтобы восстановить жизнь на этой планете?
Однако и это совершенно нереально. Слишком не сов­падают две шкалы времени. Понадобится, вероятно, по крайней мере несколько столетий, чтобы посланцы Зем­ли обрели способность хотя бы небольшой период суще­ствовать на иных планетах автономно, не используя Землю как базу. Между тем нет никаких оснований счи­тать, что угроза катастрофы будет нависать над людьми вечно. Чтобы выжить, человечество должно поторопиться с разоружением.
Как видим, бегство в космос от важных проблем, стоящих перед человеческим родом, абсолютно исклю­чается.
С большим успехом можно было бы, пожалуй, рас­считывать отсидеться в бомбоубежищах здесь, на Земле. И кое-кто рассчитывает на это. Строятся фамильные бункера... Но так и хочется сказать- фамильные склепы.
Идея бегства - под землю, в космос, куда угодно,- фальшивая сама по себе, вредна еще тем, что демоби­лизует человеческую волю, отвлекает от выполнения долга, уводит в сторону с единственно реалистического пути преодоления опасности, который заключается в об­щественной и социальной активности, направленной на борьбу за мир. Наш долг- смотреть опасности в лицо, заботиться не о том, чтобы выжить самому, семье, одно­му проценту человечества (кстати, кто войдет в этот процент- опять "элита"?), а чтобы уберечь от беды все человечество.
Угроза загрязнения Земли отбросами, угроза перегре­ва атмосферы, вообще псе нежелательные побочные следствия научно-технического прогресса конечно же несоизмеримы по своему значению с угрозой военного уничтожения человечества. Но и их нельзя сбрасывать со счетов.
Возможно, что со временем будет найден удобный способ удаления в космическое пространство некоторых вредных отходов, образующихся на Земле. Но все это как раз упирается в вопрос: когда? Сейчас, пожалуй, в тысячу раз выгоднее закрыть любое промышленное предприятие, чем наладить транспортировку в космос хотя бы части его производственных отходов. Когда же это станет выгодным и возможным, опасаемся, будет уже поздно... Земная природа в самом деле, как все мы знаем, стремительно разрушается.
Значит, и эту важную земную проблему мы должны решить земными способами.
И сам тот факт, что люди разработали огромное число самых различных способов очистки- механиче­ских, химических, биологических,- свидетельствует, что они давно отдают себе отчет об опасности загрязнения. Важно теперь осознать, насколько эта опасность стано­вится велика.
Разумеется, все, что мы сказали, не означает, что кос­монавтика не в состоянии влиять на наши земные дела уже теперь. То обстоятельство, что с началом освоения близлежащего космоса связано заключение ряда мир­ных договоров, например договора, запрещающего ис­пользовать космическое пространство в военных целях, в конце концов говорит о том, что люди осознают свою общность хотя бы перед лицом космоса.
От мирных акций в области космонавтики должна протянуться ниточка к подобным же соглашениям и в других областях.
Покорение космоса- одно из величайших деяний человеческою рода. Он вступил на порог Вселенной с сознанием своего могущества и жаждой созидательной работы. Но дальше, чтобы не распыляться, он должен поставить перед собой определенные цели, наметить их очередность. Дайсон полагает, что делать это излишне.
Ход его рассуждений напоминает программу одного фи­лософа, приведенную в сборнике "Физики продолжают шутить": "Мы не знаем, куда идем и как собираемся туда добраться, но в одном мы уверены- уж когда до­беремся, то обязательно будем там. И это уже значит кое-что, даже если там ничего и нет".
Как это ни парадоксально, первая цель в космосе- Земля. Вероятно, на долгие годы она останется главной. Службы связи, погоды, геологической разведки уже те­перь получают помощь от космонавтики. Но это лишь начало. В будущем космические пути послужат для перевозки пассажиров и грузов. Мощные космические ракетопланы, способные летать в атмосфере и вне ее, при необходимости использующие в качестве перевалоч­ных пунктов орбитальные станции, соединят регулярны­ми и оперативными сообщениями различные уголки Земли.
Напомним, что говорил по этому поводу в 1961 году, вскоре после полета Юрия Гагарина, академик Сергей Павлович Королев: "Космос в будущем- это, во-пер­вых, транспорт. Сейчас до Австралии 12 часов лету. А че­рез космос- тридцать минут. Ну пусть не тридцать минут, а час: учтем взлет и торможение без особых пере­грузок..."
В многократном использовании космических аппара­тов как раз и заключен главный способ удешевления по­летов.
Известно, какой огромный ущерб населению Земли ежегодно приносят наводнения, ураганы, лесные пожа­ры. Засуха и нашествия саранчи уничтожают урожай на громадных территориях, вызывая голод. Рано или позд­но, мы полагаем, возникнет всемирная космическая служ­ба борьбы со стихийными бедствиями. Не только оповещение, но и активное воздействие на атмосферные течения, очаги пожаров и наводнений, полчища насекомых станет уделом такой службы.
Эта работа, "полная опасностей", даст простор при­ложению сил не "расистов" и "националистов", но от­важных молодых людей, жаждущих служить человече­ству.
Не исключено, что со временем на орбитальных стан­циях разместятся специальные производства, требующие глубокого вакуума. Столь дорогостоящий на Земле, в космосе он окажется бесплатным. Бесплатной будет и энергия солнечной радиации. Космические электростан­ции, использующие ее, станут поставлять электроэнер­гию для всевозможных "космических предприятий".
Орбитальные станции когда-нибудь найдут примене­ние для лечения некоторых категорий больных, требую­щих комплекса специфических условий. Терапия невесо­мостью, полная изоляция пациента от земных микроор­ганизмов станут обычными для медицины приемами...
Многое из сказанного относится и к Луне- естест­венной орбитальной станции, обращающейся вокруг Зем­ли. Вакуум, солнечная радиация, низкие температуры есть, как известно, и на ней. Плюс к тому- различные ценные руды, а возможно, и минеральное топливо. Про­мышленные предприятия, сначала небольшие, работаю­щие автоматически или управляемые периодически сме­няемыми операторами, появятся на ней, возможно, уже в ближайшее столетие.
Все это, как понимает читатель, потребует объеди­ненных усилий всего человечества. Суммируя накоплен­ный опыт и оценивая перспективы, мы еще раз приходим к выводу, что космос не арена для состязаний, а сфера, требующая приложения соединенных усилий на благо
человечества.
Теперь о других целях. Конечно, человек побывает на всех планетах Солнечной системы, посетит иные кометы и астероиды. Но вряд ли он поселится где-либо за пре­делами Земли. Он неизменно будет возвращаться на нее.
Либо же он совершит переселение в столь отдален­ном будущем, что заглянуть в него мы не имеем никакой возможности. Мы не в состоянии сейчас предвидеть ни причины, ни цели, ни способы такого переселения. И, зна­чит, опять на вопрос: "Когда?"- мы, желая остаться в рамках прогнозирования, а не гадания, с полным правом можем ответить: "Никогда!"
...Известный французский утопист Этьен Кабе писал в прошлом веке в своем "Путешествии в Икарию": "Если принять во внимание богатства, которыми благодетель­ная природа одарила в такой огромной мере человече­ский род, и понимание или разум, который она ему дала, чтобы этот разум служил человеческому роду орудием и руководителем, невозможно допустить, что судьба человека- быть несчастным на этой земле". Сейчас в подтверждение справедливости этих слов можно ска­зать, что, выйдя в космос, человек разумный сделал еще один шаг к тому, чтобы, оставаясь по-прежнему "на этой земле", не быть несчастным на ней.


__________________________________________________ [ вверх ] [ оглавление ]

Оптимизирован под Internet Explorer 1024X768
средний размер шрифта
Дизайн A Semenov